В 1769 году он стал одним из главных участников несостоявшегося "заговора" против императрицы Екатерины II. Весь "заговор" состоял в том, что отставной корнет Илья Батюшков, живший на покое в маленькой усадьбе в селе Тухани, в пьяных застольных беседах с соседом своим Ипполитом Опочининым внушил Опочинину, что тот ни кто иной, как сын английского короля и покойной императрицы Елисаветы Петровны и, следовательно, имеет все права на русский престол... Трудно сказать, был ли Илья Батюшков "в уме поврежденным" (на что указывали некоторые свидетели по делу) или просто фантазировал спьяну, но дело приняло крутой оборот. Нашелся доброхот, написавший донос; донос дошел до императрицы (которая сама пришла к власти в результате дворцового переворота); та приказала учредить жесточайшее следствие, и в декабре 1769 года в Устюжну прибыл сам обер-прокурор Сената В.А. Всеволожский. Илью Батюшкова арестовали и "с пристрастием" пытали; под пытками он сознался в чем-то несусветном, и возникло шумное дело "о говорении злодейственных слов"... В конце концов, Илью Батюшкова сослали в Мангазею (первый основанный в Красноярском крае острог), где тот и сгинул безо всякого следа. Косвенно по этому же делу проходил его племянник, будущий отец поэта Константина Батюшкова Николай Львович Батюшков: тогда он был ещё 15-летним мальчиком, но слышал все "злодейственные слова", за что и был "уволен" из лейб-гвардии Измайловского полка (куда с детства был записан в солдаты). Имения несчастного "заговорщика" были разделены между братьями: большую часть их получил Лев Андреевич, а село Тухани - Семен Андреевич.